Сегодня Пленум Верховного суда (ВС) РФ обсудил проект постановления о возмещении судебных издержек.
17.12.2015
Самым дискуссионным пунктом проекта доцент кафедры гражданского процесса юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета Михаил Шварц назвал п. 28. Он устанавливает правило, по которому судебные издержки относятся на понесших их лиц, если производство по делу прекращено из-за смерти гражданина или ликвидации юрлица. При этом, согласно разъяснениям, заинтересованное лицо может обратиться в суд к наследникам умершего с иском о возмещении убытков, причиненных ему в связи с возбуждением производства по делу на основании ст. 15 ГК (о возмещении убытков) и ст. 1064 ГК (об общих основаниях ответственности за причинение вреда). Михаил Шварц в целом такой подход поддержал, однако предложил дополнительно подумать том, могут ли процессуальные действия быть материальным деликтом, и что такое процессуальное поведение как юридический факт. А заместитель министра юстиции Дмитрий Аристов обратил внимание на необходимость доработки пункта — о возможности взыскания убытков с юрлица в нем не упоминается.
Внимание выступавших привлёк и п. 6 проекта о том, что судебные издержки могут быть возмещены третьим лицам, если их «фактическое процессуальное поведение» способствовало принятию решения по делу. Эта же позиция была закреплена ВС в обзоре судебной практики в конце ноября этого года (см. здесь). Такой подход Михаил Шварц назвал справедливым и отметил, что критерий учета фактического поведения — «красная нить» всего проекта постановления. Однако заместитель Генерального прокурора Сабир Кехлеров обратил внимание, что в законодательстве такой возможности не предусмотрено, и что подход ВС противоречит судебной практике. В частности, он сослался на позицию Конституционного суда (КС), который отмечал, что возмещение судебных издержек осуществляется только той стороне, в пользу которой вынесено решение суда.
Судья Арбитражного суда Республики Коми Татьяна Галаева предложила уточнить редакцию п. 13 о том, что разумность судебных расходов на оплату услуг представителя определяется, в том числе и с учетом времени, затраченного им на подготовку процессуальных документов. Выступавшая считала, что «представителя» надо заменить на «квалифицированного специалиста». Свой подход она объясняла случаями из практики, когда на юриста даже самым простым делам сторона тратит большие суммы, а представитель при этом еще не имеет диплома о высшем образовании. Возможно, причина больших временных затрат как раз в отсутствии квалификации, рассуждала судья. «Секретарь получает 19-20 тыс. руб. в месяц, а представитель в получасовом заседании – 40 тыс. руб. Как я могу такое пропустить?» — возмущалась Татьяна Галаева. Наконец, она обращала внимание на нечеткость формулировок некоторых пунктов проекта. «Я понимаю, что хотели сказать, но надо больше четкости в выражениях», говорила она.
Коснулся ВС и вопроса о пропорциональном распределении издержек в случае частичного удовлетворения требований. Их предложено не распространять на иски неимущественного характера, на иски имущественного характера, не подлежащие оценке, требования о взыскании неустойки, а также на требования, подлежащие рассмотрению в порядке, предусмотренном Кодексом административного судопроизводства (п. 22). А в п. 4 проекта ВС признал, что возмещаться могут и издержки, понесенные на досудебной стадии урегулирования спора. Основание для их возмещения — это отсутствие у истца возможности реализовать право на обращение в суд без несения таких издержек, говорится в документе.
Сегодня Пленум Верховного суда (ВС) РФ обсудил проект постановления о возмещении судебных издержек.
Серьезных замечаний к проекту не было, однако некоторые выступавшие обратили внимание на нечеткость ряда формулировок. Также во время обсуждения документа был поставлен теоретический вопрос: может ли процессуальное поведение быть основанием для возмещения вреда по нормам материального права. Проект постановления был отправлен на доработку.Самым дискуссионным пунктом проекта доцент кафедры гражданского процесса юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета Михаил Шварц назвал п. 28. Он устанавливает правило, по которому судебные издержки относятся на понесших их лиц, если производство по делу прекращено из-за смерти гражданина или ликвидации юрлица. При этом, согласно разъяснениям, заинтересованное лицо может обратиться в суд к наследникам умершего с иском о возмещении убытков, причиненных ему в связи с возбуждением производства по делу на основании ст. 15 ГК (о возмещении убытков) и ст. 1064 ГК (об общих основаниях ответственности за причинение вреда). Михаил Шварц в целом такой подход поддержал, однако предложил дополнительно подумать том, могут ли процессуальные действия быть материальным деликтом, и что такое процессуальное поведение как юридический факт. А заместитель министра юстиции Дмитрий Аристов обратил внимание на необходимость доработки пункта — о возможности взыскания убытков с юрлица в нем не упоминается.
Внимание выступавших привлёк и п. 6 проекта о том, что судебные издержки могут быть возмещены третьим лицам, если их «фактическое процессуальное поведение» способствовало принятию решения по делу. Эта же позиция была закреплена ВС в обзоре судебной практики в конце ноября этого года (см. здесь). Такой подход Михаил Шварц назвал справедливым и отметил, что критерий учета фактического поведения — «красная нить» всего проекта постановления. Однако заместитель Генерального прокурора Сабир Кехлеров обратил внимание, что в законодательстве такой возможности не предусмотрено, и что подход ВС противоречит судебной практике. В частности, он сослался на позицию Конституционного суда (КС), который отмечал, что возмещение судебных издержек осуществляется только той стороне, в пользу которой вынесено решение суда.
Судья Арбитражного суда Республики Коми Татьяна Галаева предложила уточнить редакцию п. 13 о том, что разумность судебных расходов на оплату услуг представителя определяется, в том числе и с учетом времени, затраченного им на подготовку процессуальных документов. Выступавшая считала, что «представителя» надо заменить на «квалифицированного специалиста». Свой подход она объясняла случаями из практики, когда на юриста даже самым простым делам сторона тратит большие суммы, а представитель при этом еще не имеет диплома о высшем образовании. Возможно, причина больших временных затрат как раз в отсутствии квалификации, рассуждала судья. «Секретарь получает 19-20 тыс. руб. в месяц, а представитель в получасовом заседании – 40 тыс. руб. Как я могу такое пропустить?» — возмущалась Татьяна Галаева. Наконец, она обращала внимание на нечеткость формулировок некоторых пунктов проекта. «Я понимаю, что хотели сказать, но надо больше четкости в выражениях», говорила она.
Коснулся ВС и вопроса о пропорциональном распределении издержек в случае частичного удовлетворения требований. Их предложено не распространять на иски неимущественного характера, на иски имущественного характера, не подлежащие оценке, требования о взыскании неустойки, а также на требования, подлежащие рассмотрению в порядке, предусмотренном Кодексом административного судопроизводства (п. 22). А в п. 4 проекта ВС признал, что возмещаться могут и издержки, понесенные на досудебной стадии урегулирования спора. Основание для их возмещения — это отсутствие у истца возможности реализовать право на обращение в суд без несения таких издержек, говорится в документе.